Я меч, я пламя! - Страница 20

Следующие несколько дней Оля выходила из районной библиотеки только в обед, побежать в столовую, все остальное время, до семи вечера, она проводила в читальном зале, где изучала учебники по физике и математике, решала задачи. Подготовившись по курсу средней школы и чувствуя себя уверенно в этих двух предметах, она пошла в Московский университет. Теоретически вход в корпуса университета был по билетам, но практически вахтеры их не спрашивали, и кто не выделялся со студенческой массы, мог свободно зайти и выйти.

Олю интересовал преподавательский состав кафедры общей физики. Как объяснил ей ее внутренний голос, нам нужен преподаватель-революционер и фанат физики, а не флегматичный ретроград. Оля не совсем понимала значение этих слов, но была уверенна, что нужного ей преподавателя узнает с первого взгляда. Это у нее заняло немного времени. Больше всего ей, как кандидат на борьбу с ретроградством и косностью, понравился профессор Гинзбург Лев Яковлевич. Было ему лет пятьдесят, физика для него была, как говорили древние, альфа и омега его жизни.

В ее средней школе, работал учителем физики Ильин Виктор Павлович. Стараясь, чтоб ее почерк выглядел резким и угловатым, она написала письмо следующего содержания.

Профессору кафедры общей физики

Гинзбургу Л.Я.

Глубокоуважаемый Лев Яковлевич!

Пишет вам, ваш бывший студент, Ильин Виктор Павлович. Прошли годы с той счастливой поры, когда слушал я ваши лекции, дорогой профессор. И хотя жизнь тогда была не в пример тяжелее, чем сегодня, я вспоминаю те дни, как одни из самых счастливых в моей жизни. Ведь вы открывали перед нами волшебный мир физики, о котором мы еще вчера даже не догадывались. И еще раз по прошествию всех этих лет я хочу вам сказать. Большое спасибо за ваш труд!

Лев Яковлевич! Посылаю к вам свою ученицу Олю Стрельцову. Девочке скоро пятнадцать, а она уже полностью освоила физику и математику за среднюю школу и проявляет при этом не только упорство и трудолюбие, но и незаурядный талант. С моей точки зрения, девочке пора поступать в университет, в школе в следующем году ей делать нечего. Остальные предметы она знает в достаточном объеме и легко сдаст экзамены. К сожалению, у директора свое мнение, он считает, что девочке нужно еще год провести в школе. У меня это вызывает опасения. Мозг как мотор, оставишь его без нагрузки, наберет холостые обороты и пойдет вразнос.

Не сочтите за труд оценить знания Оли по физике, и если наши мнения совпадут, подписать ходатайство, черновик которого я взял на себя смелость сочинить и предложить вашему вниманию. С вашей подписью я надеюсь изменить мнение директора и добиться досрочной сдачи экзаменов.

С глубоким уважением,

Ильин В.П.

Подписавшись замысловатой карлючкой, Оля, удовлетворенно перечитала письмо и засунула его в чистый конверт. Затем сочинила еще одну бумагу.

Директору СШ N 12

Звягинцеву Н.В.

Профессора кафедры общей физики МГУ

Гинзбурга Л.Я.

Ходатайство

Проверив знания вашей ученицы Ольги Стрельцовой, могу констатировать, что с моей точки зрения, любой университет нашей страны будет рад видеть ее в своих стенах. Прошу вас разрешить ей досрочную сдачу экзаменов за среднюю школу, и дать возможность еще в этом году вступить в ВУЗ. Надеюсь, что она выберет физический факультет Московского университета. Нашей стране нужны такие специалисты, молодые строители коммунизма.

С искренним уважением,

Профессор Гинзбург Л.Я.

Добавив свой шедевр бюрократической мысли в тот же конверт, заклеив его и подписав сверху, "профессору Гинзбургу Л.Я", Оля, напевая песенку, "А ну-ка песню нам пропой веселый ветер", направилась в МГУ. Читая вчера расписание занятий, она обратила внимание, что у профессора сегодня есть окно, значит, в это время он будет не занят, и его можно попробовать поймать. Дождавшись после лекции, момента, когда настырные студенты оставили профессора в покое, она подошла к нему в коридоре, робко протянула письмо, и с восторгом глядя ему в глаза, сказала,

– Здравствуйте профэсссор, я так рада вас видеть, мой учитель мне так много рассказывал о вас. Он просил передать вам, вот это письмо.

– Здравствуйте очаровательное создание. А кто ваш учитель?

– Ваш бывший студент, Ильин Виктор Павлович.

– Как же, помню, помню. Ну-с, давайте, почитаем. Садитесь, эта аудитория свободная, я тут всегда к следующей лекции готовлюсь.

Попробовал бы ты не вспомнить. Ильиных, на каждом потоке по несколько штук учится, ехидно прокомментировала Оля. Про себя, не вслух,

естественно.

Открыв конверт, профессор углубился в чтение письма, кидая, изредка, заинтересованные взгляды на девушку, которая не сводила с него восторженных глаз. Как смешно она выговаривает профессор, мелькнула посторонняя мысль мешающая читать.

– Оля, вы знаете, о чем речь в этом письме?

– Учитель сказал, что если у вас будет время, вы меня немножко поспрашиваете по физике, профэсссор.

– Ну что ж, давайте для разминки детскую задачку. Поезд проехал полпути со скоростью 30 км. в час, а полпути со скоростью 60 км. в час. Какая у него была средняя скорость?

– 40 километров в час. – Практически без паузы ответила девушка, не сводя с него глаз.

– А почему?

– Потому что сто двадцать разделить на три будет сорок.

Хмыкнув, Лев Яковлевич занялся девушкой всерьез. Что-то она решала быстро, что-то медленней, на чем-то застревала, и он, неизменно повторяя,

– Дома дорешаешь, деточка, а пока давай вот это попробуй, – давал ей следующее задание. Минут через сорок он удовлетворенно улыбнулся, поставил дату и подпись во второй бумаге, положил обе бумаги обратно в конверт.